- Но, однако, как вы вчера…. - Штабс-капитан сделал рукой восходящий жест.
- Так эполеты в нашем кабачке еще не обмывали, заявлю я вам.
Превратили вы, Сергей Александрович, офицерский кабак прям в литературный салон. Но душевно вышло. Меня аж на слезу прошибло как Вы 'Кавалергардов' читали. Наш-то барон Корф после ранения вовсе нелюдим был. Прежде - красавец, кавалергард, душа компании да заводила, а теперь - весь в шрамах. Кому такое понравится? Замкнулся. Все больше с армейцами сиживал да молча пил. А вы расшевелили его. Дар у вас к поэзии….
- Да так…, получилось все случайно. Право, не стоит об этом. А я ведь к вам по делу, Павел Павлович. Тут у меня - вещички еще с унтеровских времен остались. Я солдатика возьму, пусть отнесет на фатеру ко мне?
- Да бери хоть взвод. Фельдфебель - твой знакомец, вроде? Скажешь ему - я велел. Он и организует.
- Ну, прощай, Павел Павлович. Спасибо тебе.
- До встречи, Сергей Александрович. Но, однако, мы вчера, а …!
Фельдфебель встретил меня радостно. После вчерашнего расчета за мундиры я его и не видел, даже каску он передавал мне через жену, сам был по службе занят.
Поздравил, конечно, от лица всей казармы. Два рубля от меня на все солдатское братство вызвали радостный гомон. Переноску вещей организовали в момент. Кроме того я получил подарок в виде суконной офицерской фуражки, или картуза, которые только входили в моду. С белым околышем, как и положено в Иркутском драгунском полку. Это жена фельдфебеля расстаралась с полковыми знаками. Передал мастерице поклон и еще один рубль. Фельдфебель смутился донельзя, видимо, благородия тут не слишком жалуют трудовой люд.
Фуражка пришлась кстати. В ней можно и на бахмате низкорослом верхом проехаться. Каска к бурушке-косматушке не подходит. Невместно офицеру-драгуну на такой лошадке ездить.
Хм…, по-моему я начинаю комплексовать как зеленый корнет. Тьфу ты, в драгунах ведь пехотные чины, тогда как истинный прапорщик начала девятнадцатого века. Ну-ну. Вжился, называется, в эпоху.
Так, Горский, на все условности по возможности забей. Тоже мне - благар-р-р-од-ди-ие-е. Будь проще - и люди к тебе потянутся.
Давай бурушка, прокати в последний раз.
Конек резво довез меня до конспиративной квартиры, которая находилась в доме конского барышника. Так сказать - конечная точка маршрута.
Коня там узнали сразу, а ко мне отнеслись настороженно. Ну и правильно, пока не скажу пароль - мне доверия нет. Сказал, объяснил ситуацию с задержкой, все вошло в норму. Тем более, что дал барышнику заработать, приобретя у него коня и сбрую. Славный гнедой, и цена неплоха, но сердце мне не тронул. Наверное, уступлю его Глебу попозже.
Барышник заверил, что через неделю, а может и через три дня, еще будут кони. Приказчики пригнать должны. Ну и ладно, тогда и зайду. На всякий случай оставил ему адрес, где остановился.
Заседлали гнедого как положено по статуту. Темно-зеленый вальтрап лег на луку простого мадьярского седла, белая обшивка красиво смотрится на гнедой шкуре. Вот теперь каска - в самый раз. В таком виде и в офицерский клуб являться можно, вполне.
Заехал в трактир проведать Горяинова. Еще страдает. Это уже до утра. С хозяином договорился о закреплении за собой комнаты на неделю.
Гостиница не гостиница, но с десяток комнат на втором этаже трактира сдавались под жилье.
Плотно пообедал, тщательно выбрился. Покурил у огонька. Трубочка - подарок Ильи, курилась вкусно. Кто курит трубку, тот знает как один и тот же табак в разных трубках имеет абсолютно иной вкус.
Гнедого не расседлывал, оставил на морозе, чуть ослабив подпругу. Только велел подкормить овсом. Промерзла лошадка, теперь хочет пробежаться. Вот и славно, сейчас и поглядим, что выкупили.
Замерзшая Нева уже имела наезженные дороги, вот по одной из них и произвел обкатку нового транспорта. А ничего конь, слегка тяжеловат на разгон, а так - вполне в норме. Судя по тому, как чувствует шенкеля - приучен к строю.
Правильное воздействие шенкелем требует, чтобы каблук у всадника был опущен. Это благоприятно влияет как на глубину посадки, так и на положение коленей и позволяет всаднику без особых усилий воздействовать на лошадь, напрягая мускулатуру ног. Проверяю весь набор команд.
Шенкеля воздействуют на лошадь следующим образом: вплотную за подпругой - посылают лошадь, на расстоянии ладони за подпругой - диктует или препятствует движению лошади в сторону, сохраняет прежнее направление.
С этим воздействием всадник знакомится очень скоро, когда убедится, что воздействием шенкеля на расстоянии ширины ладони за подпругой можно заставить лошадь сделать шаг задней ногой вперед, а после воздействия другим шенкелем - шаг в противоположном направлении.
Следовательно, шенкель действует на ту заднюю ногу лошади, с какой стороны он расположен. Умение воздействовать на лошадь шенкелями совершенствуется у всадника до такой степени, что становится рефлекторным движением.
Посылающее воздействие шенкелем вытекает не из механического понуждения, а, так сказать, само по себе. Молодой лошади значение давления шенкелем следует "объяснить" с помощью хлыста. Приходилось с таким упрямцем работать.
Иногда восприятие воздействия шенкелем у лошади может притупиться.
Этому коню ни объяснять, ни обновлять команды не надо. Выездка - отменная, силен, дыхание - отличное, на галопе не засекает. Очень даже гуд.
Прокатился от души. А вот и здание офицерского собрания, где происходят ежедневные встречи офицеров крепостной артиллерии.
Солдат принимает коня, отводит в конюшню. Дворянское имущество здесь берегут.