ПОЧЕМУ И НЕТ? - Страница 15

- Так нет на тебе особого греха, Сергей Саныч. Тут же, не так считать надо. Ты жизнь свою спасал, то не тяжкий грех. За тех двоих, не тебе ответ держать, сами судьбину выбрали. А три души, хоть пропащих, ты сохранил, а мог и не пожалеть. Вот ведь как. - Помолчал почесывая бородку.

- И еще, скажи мне барин, кто такой, этот Омон будет? Жуткий человек должно….

Вот такое приключение.

А ведь я ошибся. Не мелкие шулера, и не бандиты-гопники оказались, ныне покойные, братья Фролины, Федор и Анатолий Степановичи.

Имена их я выведал во время экспресс-допроса, устроенного на полянке, а вот калибр их преступной деятельности уже определился из отобранных бумаг. В наше время их назвали бы крупными земельными аферистами и вымогателями. Рэкет и рейдерство - вовсе не современное изобретение.

Пользуясь целым набором приемов, играя на людских слабостях, братишки добывали различные рычаги давления на местных помещиков, купцов и других состоятельных людей. Имея на руках закладные на поместья, долговые расписки (это и находилось в отобранной папке), а также компрометирующие бумаги личного характера, что они хранили где-то отдельно, они собирали оброк с несчастных, угодивших в их сети. При этом, полностью лишая терпил возможности обратиться к властям.

Фролины действовали напористо, цинично и умно, сохраняя видимость законности. В столицу и к сильным мира сего, не совались, исповедуя принцип - курочка по зернышку, зато каждый день.

Но, что мне делать с бумагами?

Закладные на полдесятка поместий, фамилии владельцев которых мне ничего не говорят, а, также, долговые расписки на общую сумму семьдесят одна тысяча рублей. Многие фамилии в закладных и долговых повторяются. Большие деньги, учитывая, что поместье в сто душ мужиков, давало годовой оброк в пятьсот рублей.

Врожденный дар, вляпываться во всякого рода истории, воспитывает умение выпутываться из них. Это обо мне.

Уничтожить бумаги нельзя, воспользоваться ими …? Нет, не хочу. Трофейные деньги - одно, а чужие слезы и горе в трофеях - другое. Вернуть бы это, неправедно добытое ….

Сам распорядиться рухнувшем на голову наследством не сумею, значит, надо найти того, кто сможет. Нужен уважаемый человек, которому можно было бы довериться. А такой есть.

- Гаврила, до Липовки, имения Дмитриевых, далеко будет?

- Так назад надо вертаться, Сергей Саныч, два дня добираться.

- Поворачивай в Липовку. Проведаем Олега Степановича и Веронику Андреевну.

Коляска развернулась на узкой дороге, все-таки возница у меня отменный, и покатила назад. Мой путь слегка удлинился, но я нисколько не сожалел о происшедшем, спешить некуда, а Гавриле, казалось, вовсе не хочется расставаться со странным барином. И не скучно, и в прибытке. Правда, свое мнение, насчет моих способностей к поиску приключений на свой тыл, он высказал.

- Скучать возле тебя и не думай, Сергей Саныч, ты, как то железо магнитное, где какая каверза, так к ней и тянешься. Или она к тебе. В покое тебе жить не интересно. Но и удача твоя велика. Таких денег, как при тебе, мне вовек не заработать было, эвон как….

Некоторая фамильярность в наших отношениях появилась еще до дорожной стычки. Полу в шутку, полу всерьез предложил Гавриле стать моим управляющим, как только выкуплю Горки.

- Я подумаю, барин. Вот вернемся в Смоленск, отвечу. Ты, вроде, Сергей Саныч, барин добрый.

С тех пор он все реже именовал меня барином, а чаще по имени-отчеству, на правах будущего управляющего, а я не возражал. Шутить тут надо аккуратно, за свои слова отвечать приходиться.

Визит, отданный чете Дмитриевых, был теплым и каким-то домашним. Приложился к ручке Вероники Андреевны, пахнувшей лавандой и табаком и, получив от нее материнский поцелуй в лоб, почтительно обнял главу семейства.

Обычаи в их доме были простые, московские, поэтому сразу же попал к столу, где меня уже запросто называли по имени. В этой семье меня приняли как своего, почти родственника.

Начали с закусок, которые сами по себе могли сойти за обед, а после целая череда горячих блюд, да все под анисовую водочку да под клюквенную настойку. Умели на Руси потчевать. Казалось, не можешь съесть больше ни кусочка, но новое блюдо, предложенное радушными хозяевами, настолько восхитительно, что отведываешь с удовольствием. За время долгого обеда говорили о погоде, видах на урожай, моем путешествии в Горки, о соседях. Тем хватало.

Наконец, настала пора мужчинам выкурить по трубочке. Хозяйка захлопотала по дому, готовя комнату для дорогого гостя, а мы с Олегом Степановичем уединились в кабинете хозяина. Там я и обратился к нему, как к другу отца и как к офицеру и дворянину со своей проблемой. О стычке я рассказал все.

- Олег Степанович. Вот финансовые обязательства многих людей, отобранные мною у напавших на меня разбойников. Я так понимаю, добыты они были не честным путем. Дать официальный ход делу я не хочу, так как при нападении пришлось применить оружие и взять на себя грех смертоубийства, пусть и защищая собственную жизнь. Потому прошу Вашего совета в сем щекотливом деле.

- Умеешь ты врагов выбирать, сынок. Ну да ничего. По врагам о человеке тоже судят. Покури пока, Сережа, а я погляжу. - Сказал и углубился в бумаги.

- Хм…, однако, не простую задачку задаешь. Ведь большие средства в руки пришли, тебе сейчас весьма нужные, почему не воспользовался? - Поймав мой хмурый взгляд, продолжил.

- Понимаю. Саша, такой же был, Царство ему Небесное. Понимаю. Прости старика. Вот что скажу, враз не решить такую проблему. Тут девять фамилий упомянуты, пятерых знаю лично, об остальных тоже дурного не слышал.